Никто не учил Дон Жуана воевать, а он в 22 года уже пережил свой первый военный триумф. И с тех пор не знал поражений. Будь то мавры Гранады, морские пираты или Тунис - всех он побеждал, усмирял, завоевывал. Его звездный час настал, когда в возрасте 24 лет ему был доверен флот Священной Лиги, союза Венеции, Испании и папы. Двести военных кораблей и шесть тяжелых венецианских галеасов, самых больших боевых кораблей того времени. Каждый из них собственноручно освятил папский нунций, а сам папа прислал щепки с креста, которые распределили по корабельным командам. На флагмане Дон Жуана галере "Real" развевалось знамя святой девы Гваделупы, знамя же Священной Лиги, полученное от папы, дожидалось главного сражения.
Неделями бороздил флот воды между греческими островками, наконец, воскресным днем 7-ого октября 1571 года в заливе Патраикос, что около Лепанто - итальянское имя для греческого Нафпактоса - турки появились на горизонте. Их, казалось, было слишком много, и некоторые христианские командиры призвали проявить осторожность. Но осторожничать было не в характере Дон Жуана, он решил принять бой.
Турки плавно продвигались вперед навстречу солнцу и легкому ветру. Их корабли образовывали полумесяц, или кривую турецкую саблю. Их узкие флаги колыхались на ветру, весла ритмично вздымались и опускались, солнце играло на бронзе и стали. Дон Жуан поднялся на легкую бригантину и поспешил от одного своего корабля к другому, чтобы поднять боевой дух своей армии: "Умрете ли вы, или победите, исполняйте свой долг - и славное бессмертие вам гарантировано!"
Затем он вернулся на свой флагман в центре растянувшегося на три мили ряда боевых кораблей. Одно из самых захватывающих морских представлений человеческой истории начиналось. Первыми вступили пушки с галеасов, которые Дон Жуан послал вперед с целью сломать турецкую линию. Когда турки приблизились, они издали такой крик, что кровь застыла в жилах. Христианский флот, напротив, шел своей судьбе навстречу молча: моряки и офицеры склонились, когда на главной мачте "Real" взметнулся папский флаг. Пока оба флота сближались, на генуэзской галере "Маркиза" один солдат поднялся с больничной кровати, чтобы занять свое место в строю. Его имя было Мигель Сервантес, и хотя он еще до захода солнца потеряет свою левую руку, его правая, которой он позже напишет "Дон Кихот", поможет ему выйти из боя живым. Наконец, армии столкнулись. В этот момент один из присутствующих видел, как Дон Жуан в золотых доспехах вместе с двумя своими офицерами на фундаменте стационарного орудия и под звук поперечных флейт танцевал галиарду.
Целых три часа море было покрыто дымом. Крестьяне в живописных горах над Патрами слышали гром, только ни молнии, ни дождя не было. Когда дым рассеялся, турецкий флот был уничтожен. Сорок кораблей уплыли, остальные горели, утонули или же, неспособные сражаться, безвольно качались на волнах. Это было Лепанто, одна из ярчайших морских побед в истории. Рассказывают, что в это же время папа Пий V внезапно прервал своего казначея, с которым он только что увлеченно обсуждал финансовые проблемы, распахнул окно и в глубоком удивлении уставился в небо. Через некоторое время он со светящимся от счастья лицом повернулся к собеседнику и произнес: "Сейчас не время дел, но время поблагодарить Христа - наш флот победил". Сказав это папа поспешил в свою частную капеллу. Новость о победе Дон Жуана достигла Рима спустя две недели.
Продолжение следует.
