Император произнес короткую и праздничную прощальную речь и попросил всех, с кем он обошелся несправедливо, ему простить. Слушатели плакали. Плакал и сам император. Сделав небольшую паузу, он снова поднялся со своего места и обратился к коленопреклоненному сыну своему Филиппу. Он говорил о том прекрасном наследстве, что он после себя оставляет, и завещал Филиппу «быть яростным защитником католической веры, права и справедливости». Перед всеми собравшимися Карл обнял сына. Так Филипп в свои 28 лет стал могущественнейшим монархом мира.
В следующем году бывший император переехал в маленький монастырь San Just в Эстремадуре, взяв с собой своего говорящего попугая, любимую кошку и разные часы, которые он с таким удовольствием разбирал и ремонтировал. По приезду он разбил садик и стал выращивать в нем цветы и овощи. Он отказался от всего, не смог совладать лишь с собственным аппетитом, постоянно беззубо проглатывая еду, которую его желудок не мог переварить, и доводя своих врачей до полного расстройства чувств. Со всех концов государства от влюбленных подданных Карлу шли всевозможные вкусности, из-за чего в историю угодил его гофмейстер, который «грудью вставал между господином и паштетом из угря, как в другие времена встал бы между своим королем и наконечником копья мавра».
В скорости Карла так скрутила подагра, что он уже был не в состоянии даже распечатать письмо. Он, который проскакал однажды через всю Европу, не мог усидеть на пони. Конечно, бывший император – не та роль, что позволит полностью уйти на покой, и монастырь Карла на некоторое время становится обителью слухов со всего мира. Однажды ему приходит в голову провести генеральную репетицию собственных похорон. Свечи в церкви, катафалк у алтаря, сам Карл – в траурных одеждах… Растроганный император, погруженный в свои мысли, отправляется после церемонии в свой садик. Там он простывает, в лихорадке требует принести ему крестик жены и умирает со словом «Иисус» на устах…
Завещание императора состояло из двух частей. В первой Филиппу предписывалось создать достойный величию его отца мавзолей, во второй Карл признавался, что является отцом мальчика по имени Жером, который тайно воспитывался у его гофмейстера. Император высказывал надежду, что мальчик вырастет и станет монахом. Мальчик вырастет. Но монахом не станет. Он станет тем, кого последующие поколения будут называть просто и коротко – Дон Жуан.
Филипп боготворил отца и жил по его заветам. Разумеется, последняя воля умирающего была для него законом. Достойный его отца мавзолей был создан, мавзолей, монастырь, дворец – все в одном. Вокруг лежали руины кастильских крепостей, веками боровшихся против ислама. Филипп построил новую крепость, цитадель Контреформации, из которой он поведет свой крестовый поход против протестантов и которую испанцы назовут восьмым чудом света. Эль Эскориаль.
Продолжение следует.
